Мне нравится рассказывать истории. Мои дети говорят, что у Матери есть история для всего.

Это верно. Но я не придумываю. Все, что я рассказываю — это то, что действительно случилось со мной в моей жизни.

И сегодня я хочу рассказать, как я узнала, что я еврейка и что существует такое государство Израиль.

Я иммигрировала в Израиль из России из города Нижнего Новгорода, в прошлом Горького. Среднего размера город в масштабе России, около 1,5 миллионов жителей и в то время с большим количеством евреев. Сегодня большинство из них живут в Израиле или Америке, но тогда мы все были там.

Я прочитала много историй о том, как еврейские дети узнавали, о том, что были евреями и их начинали преследовать другие дети.

Для меня это было иначе. Я даже точно помню этот день. 17 февраля 1977 г.

Кто-нибудь помнит, что случилось в тот день? Не проверяя онлайн или заглядывая, что записано?

Тогда я напомню вам. В тот день, 17 февраля 1977 года, Маккаби Тель-Авив играл в баскетбол против ЦСКА.

Я была в первом классе. Я, мои родители и бабушка жили в маленькой двухкомнатной квартире (не гостиная и две комнаты, просто две маленькие комнаты). Бабушка одна в комнате, а я и родители во второй комнате. Что делало нас особенными, так это то, что у нас был телевизор, которого не было ни у кого по соседству, но он не относится к истории.

В тот день, поздно ночью, мои родители смотрели баскетбольный матч, чего они никогда не делали! И не только, они посадили меня, чтобы смотреть с ними! Я не поняла, что происходит. Затем мать начала объяснять. Она начала издалека.

Знаешь, сказала мама, мы болеем за команду в желтом цвете и хотим, чтобы они победили.

Как? Разве мы не за русских? Почему? А потом моя мама продолжила — эти, в желтом — наши. Это смутило меня еще больше.

Кто наши? Не русские? Нет, мама объяснила, что это команда из Израиля, и мы болеем за них, потому что они евреи, и мы тоже евреи. И так медленно, мама продолжала объяснять. Она сказала мне, что наша страна — Эрец Исраэль, и что их мечта и мечта многих других евреев — иммигрировать в Израиль. Она объяснила все с такой гордостью и волнением, что я поняла, насколько это важно для нее. До конца игры родился ярый сионист, которым я являюсь до сегодняшнего дня. Невозможно описать радость, когда Маккаби выиграл игру. Я почти не спала в ту ночь. Я должна была поделиться этим с кем-то. Моя мать забыла мне сказать, что запрещено говорить об этом «ни с кем из нас».

На следующий день в школе я искала кого-то, с кем можно было бы поделиться волнением. К моему разочарованию, вчера вечером никто не видел игру, все спали. Поэтому я изменила свою стратегию и начала спрашивать: знаете ли вы, что вчера Израиль играл против России? Если бы вы увидели, за кого бы Вы болели? За Россию? А я — за Израиль! Они были удивлены, но не настолько, чтобы продолжить разговор. Вот как все прошло сегодня. В конце дня учитель попросил меня остаться.

Когда все дети ушли, она тихо сказала мне с испуганным взглядом: Фридман, не забывай, что ты еврейка, ты не должна об этом говорить!

С этого дня у меня началась двойная жизнь. Снаружи — как и все, дома и в гордом еврейском сердце с великой мечтой.

Я победила.